Львы Эльдорадо (Иллюстрации В. Никитина) - Страница 76

— Подлинные микрофильмы хранятся в моей пещере в селении ихамбэ, но копии со мной. Вот они! Что касается Федерации Человечеств, …возможно, это выход. Но как остановить сражение? Я бы с удовольствием, но нужно еще, чтобы другие согласились!

— Они согласятся, если ты обещаешь сохранить им жизнь и если я им это гарантирую.

— Хорошо. Я отдам приказ прекратить огонь. До свидания, Джек, и спасибо за все!

Он поднялся на верхний этаж, и вскоре к нему присоединился Фландри. Постепенно сектор за сектором стрельба утихла. Спустилась ночь, пламя пожаров освещало снизу дымные тучи, стлавшиеся над городом. Сильвер на машине с включенными фарами под белым флагом исчез в уцелевших заводских воротах.

— Ну что, Тераи-победитель? — обратился к нему Фландри. — Что испытывает человек, изменивший судьбу планеты? И что он собирается делать дальше?

— Ничего, кроме усталости! А что делать дальше? — Тераи горько усмехнулся. — Постараемся избежать ошибок, совершенных на Земле, хотя это будет нелегко. На Эльдорадо множество разных племен и зачаточных империй, которые никогда не соприкасались с землянами. Они дорожат своей независимостью, люто ненавидят друг друга, прозябают в варварстве. Я попытаюсь объединить их до того, как они приобщатся к техническому прогрессу, иначе войны их станут по-настоящему кровопролитными. К счастью, здесь уже есть ядро — сильная и миролюбивая империя Кено.

— И для начала вы поможете кеноитам завоевать весь континент?

— Боже упаси! Никаких завоеваний! Медленное культурное проникновение. Но это будет нелегко! Он вздохнул.

— На это понадобится не десять лет карантина, а двести или триста! Если бы только нас оставили в покое! Но едва снимут карантин… В общем, посмотрим. А вы что будете делать?

— Очевидно, вернусь в Звездную гвардию. Не очень увлекательно, но, как говорят американцы, стреляя друг в друга, — это единственное развлечение в городе. Буду вас навещать время от времени, и если вам понадобится помощь…

— Спасибо, я не забуду. Пойду позвоню сейчас Стелле, сообщу ей добрую весть. А вы займитесь, пожалуйста, электроцентралью: надо осветить хотя бы улицы.

Он попробовал связаться со Стеллой, но на другом конце никто не отвечал. Охваченный страшной тревогой, Тераи бросился к своему дому под проливным дождем.

Стелла нетерпеливо ждала, сидя в бронированном подвале. Жозеф, которому Тераи поручил ее охранять, расположился у выхода. Время от времени он окликал пробегавших мимо людей, расспрашивал и сообщал Стелле, как идёт бой. Но он решительно, хотя и вежливо, не позволял ей самой подниматься наверх.

— Подождите здесь, мисс. Наверху слишком опасно, и если с вами что-нибудь случится, Тераи освежует меня живьем! Снаряды, вокруг так и рвутся…

Дважды звонил Тераи, ободрял ее и вешал трубку. Затем телефон умолк на несколько часов. Она потеряла терпение и попыталась дозвониться до Тераи сама. Тщетно. Он сменил командный пункт, и дежурный у телефона не знал, где его искать. Она взяла книгу, другую, перелистала их, но читать не смогла. Особенно сильный взрыв потряс дом, и она услышала над головой шум обвала. Стелла бросилась к лестнице, позвала Жозефа. Ей никто не ответил.

Снаряд разорвался на втором этаже, и обломки загромождали коридор. Жозеф лежал на пороге, голова его была проломлена осколком. Стелла на мгновение заколебалась, прислушиваясь: все было тихо, стрельба прекратилась. Она сбежала в подвал, попыталась еще раз дозвониться до Тераи. Теперь на том конце провода вообще никого не было. И тогда, потеряв голову от беспокойства, она взяла с оружейной полки автомат, проверила магазин и вышла.

Удар отбросил ее назад. Стелла, ничего не понимая, посмотрела на длинную оперенную стрелу, вонзившуюся ей под левую грудь, и рухнула на ступени. Она еще успела увидеть жестокую усмешку склонившегося над ней Эенко, затем погрузилась во мрак.

Здесь, на пороге своего дома, и нашел ее Тераи через несколько минут. Она лежала, скорчившись лицом к небу, и редкие капли дождя медленно текли по ее щекам, как слезы.

ЭПИЛОГ

Армия возвращалась в страну ихамбэ, длинная вереница людей и повозок с оружием, припасами и добычей, с женщинами и детьми геологоразведчиков, рабочих и нескольких инженеров, которые предпочли остаться на Эльдорадо на время карантина. Бесконечной лентой тянулось это шествие, огибая рощицы и холмы. Временами оно исчезало в высокой траве, и тогда над саванной возвышались неровной цепью только навьюченные, недовольно трубящие биштары. Тераи шагал впереди, ничего не замечая, в суровом молчании; лишь временами он прерывал молчание, чтобы отдать короткий резкий приказ. Он шел, но внутренне был недвижим: все в нем оцепенело с тех пор, как Стеллу зарыли на вершине холма над Порт-Металлом рядом с могилой Лео. Много дней работали люди и машины, приносили и привозили камни и глыбы, бульдозеры сдвигали и трамбовали землю, и теперь они оба покоились под огромным курганом, неизмеримо выше тех, которые во тьме забытых времен варварские племена насыпали над погребениями своих вождей.

Он шел, глухой ко всему, что его окружало. Сильвер и Фландри навестили его перед отлетом, о чем-то говорили, но он не помнил о чем. Карантин был объявлен, ММБ проиграло войну… Ему все было безразлично. Даже о мести сейчас он не думал.

Армия пересекла лес и углубилась в саванну. Надвинулись тучи, и хлынул дождь. Он не видел туч, не чувствовал холодных струй, хлеставших его по лицу. Он шел.

Лаэле… Лео… Стелла… Что ему до всего остального? Лаэле, дикарка чужого мира, была для него воплощением нежности. Лео — неподкупный, надежный друг. И Стелла, обретенная слишком поздно и слишком быстро утраченная. Стелла была одной с ним крови и могла бы стать матерью его детей. Все погибли, всех унесла кровавая буря, которую он сам вызвал… Был ли он прав? Стоило ли Эльдорадо такой цены? Он не знал. Он вспоминал все свои ошибки, все просчеты. Он должен был лучше охранять Стеллу, должен был считаться с фанатической ненавистью Эенко. Должен был… К чему теперь это? И теперь он шел один в окружении своих спутников, хранивших глубокое молчание, — из уважения к его скорби и из страха перед его неистовыми вспышками гнева. Один. И так, наверное, до самой смерти.